Когда молвят «победительница», «хозяйка салона» либо «муза», то нередко представляют ветреную красотку, кокетку. Но никак не только лишь притягательность было орудием муз и фавориток XVIII века. Острый разум, такое же перо, красивое образование, широкие политические взоры и эластичная дипломатия были свойствены им в не наименьшей степени. Книжка Сесиль Берли «Перо в её руке: Дамские письма – дамские судьбы в XVIII веке» ведает о тайнах, которые скрывали конверты и сургучные печати. С разрешения издательства «Азбука» «Лента.ру» публикует фрагмент, посвященный маркизе де Помпадур, долголетней фаворитке Людовика XV.
Маркиза де Помпадур
Советник Людовика XV
Я утомилась принимать визиты и держать перо; и но же мне нужно написать еще около 60 писем. Маркиза де Помпадур — Франсуа Пуассону, собственному папе, октябрь 1752 года
С XVIII века она считается эмблемой неприличного дамского поведения. Находясь на самой верхушке власти, эта дама ежеминутно вмешивается не в свое дело. Она амбициозна и ни во что не ставит абсолютный запрет, предписанный дамам: никогда не лезть в политику, оставаясь в узеньких рамках личной жизни. Маркиза де Помпадур любит власть и не стыдится этого. В течение практически 20 лет она идет на все, чтоб сохранить свое положение при Людовике XV, — прямо до того, что, подобно содержательнице общественного дома, отбирает для короля сексапильных партнерш, чтоб сберечь его здоровье и свое воздействие. Как о ней не гласили, начиная с XVIII же века!
Развращенная, порочная, прохладная, склонная к манипуляциям, она стает перед нами всего только нечуткой самкой, чудовищем в женском обличье, на которое ложут вину за деградацию, а потом и крах французского царства.
Ужаснее того — Жанна-Антуанетта Пуассон, родившаяся в декабре 1721 года, принадлежит к буржуазному сословию. Так как в политике с противником расправляются с помощью гиперболы, на нее остается только возложить всю ответственность за революцию 1789 года, а потом и падение монархии в 1792-м.
Репутация маркизы де Помпадур, непременно, скандальна.
Но честолюбию данной дамы не удалось бы развернуться с таковой силой, если б она не владела различными возможностями. Конкретно они дозволили ей не только лишь стать победительницей, да и сохранить этот статус даже тогда, когда плотские дела с владыкой закончились, а это вышло приблизительно через 5 лет опосля официального начала их связи, в сентябре 1745-го.
Кроме собственных артистичных талантов, она тонко разбирается в людях и, невзирая на то, что природа не отдала ей крепкого здоровья, показывает исключительную физическую и моральную стойкость перед лицом бессчетных ловушек, которые в Версале придворные расставляют для нее. Там она всемогуща, о чем можно судить по письмам и запискам, которые она составляет практически что с маниакальной частотой. Она пишет всем мощным мира этого: министрам, послам, маршалам.
Ее перу принадлежит письмо, адресованное императрице Марии-Терезии Австрийской, очередное — канцлеру Кауницу, и даже длинноватое послание Отцу Римскому! Любой денек, в протяжении практически 20 лет, она безостановочно пишет. Если согласиться с тем, что письменный текст есть проявление власти, то степень могущества данной дамы можно сравнить с размахом ее эпистолярной деятельности.
Все эти письма и записки отымают у нее достаточно много времени, а ведь ей его так не хватает. В Версале она практически повсевременно на виду, в том числе во время именитых интимных ужинов в узеньком кругу, которые так нравятся королю. Победительница всегда находится в движении — или на сцене политического театра, которым является двор, или на сцене собственного малеханького любительского театра, где она играет, поет и пляшет, к величайшему наслаждению Людовика XV. И но же она раз в день умудряется писать 10-ки писем. Ей удается уединиться, сосредоточиться и выразить на бумаге свои умозаключения, раздумья, волю либо приказы. Она пишет сама, без чьей-либо помощи, и почаще всего не ставит на письме ни даты, ни подписи. Неким из собственных практически бессчетных корреспондентов она дает милые прозвища, и не только лишь из симпатии к ним.
Она льстит им и осыпает их нежными словами, чтоб надежнее расположить их к для себя
Конкретно так дело обстоит с Ришелье: они оба терпеть не могут друг дружку настолько же очень, как и обхаживают. Ее письма пестрят исправлениями — маркиза не сильна в орфографии, а почерк неразборчивый, ведь писать приходится помногу и в обезумевшем темпе. Она нередко перескакивает с 1-го предмета на иной, в один момент и без мельчайшей связи. По большей части победительница пишет лаконичные сообщения в 10 строк, но ее письма очень удлиняются во время Семилетней войны (1756–1763), которая становится для нее жестоким испытанием. В письмах маркизы де Помпадур есть огромное количество мест по наименьшей мере неясных, что полностью приемлимо для эпистолярного жанра, но в то же время гласит о ее стремлении к осторожности.
В собственной личной переписке победительница стает совсем не той дамой, какой отрисовывают ее молва.
В письмах нет и следа легкомыслия, и тем наиболее фривольности. Та, кого повелитель сделал маркизой в 1745 году, герцогиней в 1752-м и, в конце концов, фрейлиной царицы в 1756-м, глядит на политику как на дело большенный, даже чрезвычайной значимости.
Принципиальная роль, которую она в ней играет — постоянно с согласия короля, — и есть секрет ее исключительного долголетия при Версальском дворе и на верхушке гос власти. Людовик XV лицезреет в ней не только лишь возлюбленную, которую он выбрал по собственному желанию, в отличие от «политической» супруги Марии Лещинской, да и собственного верного друга, ту, кому он на сто процентов доверяет и без кого не сумеет обходиться даже тогда, когда физическая страсть потухнет. Этот нервный и непостоянный человек с большим трудом сближается с иными людьми. Опосля того как в 1743 году погибает кардинал де Флери, его неофициальный 1-ый министр, также наставник и друг, повелитель замыкается в одиночестве. Маркизе де Помпадур удается завязать с ним доверительные дела, которые сумеет оборвать лишь погибель. Собственной умирающей фаворитке повелитель дарит невероятную преимущество — окончить жизнь при Версальском дворе — и будет от всей души оплакивать даму, которая была его доверенным лицом.
Письма маркизы де Помпадур демонстрируют, что ее неотступно тревожут муниципальные дела. Ее возмущает, что раздоры меж янсенистами из Парламента и всевластными представителями духовенства кидают вызов авторитету короля. С согласия Людовика XV она всячески содействует известному «переворачиванию альянсов» меж Францией и Австрией, которые стают союзниками в мае 1756 года. Канцлер Кауниц, длительное время служивший австрийским посланником во Франции, рекомендует императрице Марии-Терезии действовать через фаворитку, потому что конкретно она, и лишь она, пользуется вниманием и доверием Людовика XV. С началом войны она с одобрения короля превращает свои апартаменты в реальную штаб-квартиру. Про нее болтают, что она смотрит за ситуацией на различных фронтах, будь то в Европе либо Америке, отмечая принципиальные точки на картах с помощью мушек из темной тафты, — не лишенный мизогинии, этот смешной рассказ почти все гласит о воздействии маркизы, которая ведет себя практически как главнокомандующий!
Согласно ее своим словам, она «питает природную склонность к размышлению». Невзирая на свою любознательность и большенный энтузиазм ко всему прекрасному и новенькому, она совсем не стремится отстаивать перед владыкой прогрессивные идеи. Она не желает и не быть может голосом философов Просвещения. Может быть ли, находясь в полной зависимости от хорошей воли короля, критиковать произвол его абсолютной власти и ставить под колебание всемогущество Церкви в его государстве? Она покровительствует философам, литераторам, ученым, деятелям и мастерам искусства до этого всего как просвещенный меценат, работающий в качестве министра культуры в современном осознании этого слова, и никак не может считаться заступницей философов либо «Богоматерью Просвещения».
Эта дама поступает как эстет, одержимый величием царствования — царствования собственного короля и собственного кумира.
Маркиза де Помпадур смогла не только лишь стать влиятельной победительницей, да и принять на себя обычно мужскую роль царского советника — совершенно не умопомрачительно, что начиная с XVIII века она вызывает к для себя настолько жив энтузиазм.
Победительница погибает в апреле 1764 года, и через восемь лет в Лондоне выходят четыре тома ее писем, при этом ни одно из их не было подлинным.
Издание имеет таковой коммерческий фуррор, что Вольтер упоминает о нем в письме собственной подруге госпоже дю Деффан от 6 июля 1772 года:
«Они написаны в легкой и естественной манере, как как будто бы подражающей стилю г-жи де Севинье. Почти все факты правдивы, некие неверны, не достаточно выражений дурного тона. Все, кто не знал эту даму, должны будут просто поверить, что это ее письма. За границей ими зачитываются»
Тот факт, что это подделка, в конечном счете не имеет значения. Люди жаждут прочитать их, чтоб лучше осознать фаворитку и ее внутренний мир.
В тех письмах, которые она вправду написала и которые мы приводим тут, она выступает как политик — 1-ая женщина-политик во французской истории.
Маркиза пишет нижеследующую записку собственному папе Франсуа Пуассону; она не датирована, как и большая часть ее писем. Речь в ней идет о дочери маркизы Александрине, в какой дедушка души не чает. Девченка родилась в августе 1744 года; всего через несколько месяцев, в весеннюю пору 1745-го, ее мама бросила ее отца, Ленормана д’Этиоля, чтоб стать победительницей короля. Александрину воспитывают как принцессу крови (внутренней средой организма человека и животных). Девченка обнаруживает огромные возможности к учебе, но в июне 1754 года в один момент погибает. Маркиза де Помпадур так никогда и не сумеет оправиться от данной утраты.
Разлюбезный мой батюшка, я повелела привезти Александрину ко мне в Ла-Мюэтт, она была в хорошем здравии. Но для вас следует упрекать себя в том, что с ней сделалось несварение. И отчего лишь бабушкам и дедушкам постоянно нужно баловать собственных внуков? Я нахожу, что она становится нехороша собою, но никак не печалюсь; будь она хоть мало миловидна, я полностью сиим удовольствуюсь, ибо совсем не желаю созидать ее первой кросоткой. Краса только ополчает против вас весь дамский пол, который совместно с друзьями обозначенных дам составляет две третьих рода людского.
Официальное представление ко двору происходит 14 сентября 1745 года, и практически сходу же победительница начинает оказывать на короля фактически неслыханное в истории монархии воздействие. По соглашению с Людовиком XV она раздает должности и пенсии, руководствуясь своим желанием и выгодой. Опосля погибели Филибера Орри в ноябре 1747 года она назначает суперинтендантом царских строений Ленормана де Турнема, дядю собственного супруга, который постоянно помогал ей.
А не считая того, она уверяет короля закрепить право наследования данной должности за своим младшим братом Абелем-Франсуа, которому на тот момент чуть исполнилось 18 лет. Но она действует и как дальнозоркий меценат, обязывая брата для начала получить суровое художественное образование.
С данной целью она организует ему путешествие по Италии в компании гравера Кошена, конструктора Суффло и историка искусства аббата Леблана. Эта поездка, продлившаяся с декабря 1749-го по сентябрь 1751 года, будет иметь решающее значение для истории французского искусства XVIII века.
Брат фаворитки, получивший титул маркиза де Мариньи, сыграет главную роль в ее культурной политике, которая по своим масштабам сравнима с деятельностью современного министерства культуры.
Перевод с французского Оксаны Михайловой
