В США (Соединённые Штаты Америки - государство в Северной Америке) и Европе все почаще молвят о упадке элит. Современные евробюрократы и премьер-министры блекнут на фоне политиков прошедшего — Отто фон Бисмарка, Шарля де Голля и Уинстона Черчилля. Даже правых популистов и трампистов, которых признают колоритными фигурами (а их противники торопятся ассоциировать с теранами и монархами), именуют всего только бледноватыми копиями величавых правителей, к тому же скованными рамками демократии. Как справедливо гласить о вырождении элит в современном мире? Как этот процесс связан с демократией и можно ли совершенно его приостановить? О этом размышляет австрийско-немецкий философ Герд-Клаус Кальтенбруннер в собственной книжке «Элита. Воспитание (целенаправленное формирование личности в целях подготовки её к участию в общественной и культурной жизни) на вариант чрезвычайной ситуации». «Лента.ру» публикует отрывок из работы с разрешения издательства Silene Noctiflora.
Отсутствующая «сверхэлита», либо необходимость гос элиты
Не только лишь в ФРГ, да и во всех западных странах можно следить парадокс элитарного плюрализма, в узеньком смысле включающий политические, экономические, военные и бюрократические элиты. Наиболее 50 годов назад Дэвид Рисмен охарактеризовал ситуацию в США (Соединённые Штаты Америки - государство в Северной Америке) последующим образом: «На замену правящему классу (прошедшего) сейчас пришел целый ряд групп; любая из их боролась за власть и достигнула ее в той степени, которая дозволяет отменить меры, наносящие ей тривиальный вред, и, хотя и в наиболее ограниченных масштабах, обеспечить соблюдение собственных правил.
Разные ассоциации большого и малого бизнеса, комиссии по киноцензуре, крестьяне, рабочие и представители проф кругов, большие этнические меньшинства и региональные группы — они все в почти всех вариантах заняли позиции, будучи на которых могут нейтрализовать атаки возможных оппонентов <…> Эти группы интересов не являются ни ведущими, ни ведомыми.
Единственные фавориты государственного масштаба, оставшиеся сейчас в Соединенных Штатах, — те, кто держит под контролем группы интересов; крайние оставшиеся ведомые — неорганизованные либо дезорганизованные лузеры, еще не нашедшие пригодной группы».
Дэвид Рисмен, на самом деле, только повторяет то, что венгерско-немецкий социолог Карл Манхейм писал из собственного английского изгнания: «Чем больше элитных групп в обществе, тем больше любая из их теряет ведомую функцию и силу действия, ибо они взаимно нейтрализуют друг дружку. В демократическом массовом обществе уже ни одна из этих групп не может так утвердиться, чтоб накладывать собственный отпечаток на все общество».
Таковым образом, идет речь о плюрализме элит. Ни одна из их не способна, как когда-то знать, придать обществу единый нрав и быть прототипом
Но практически любая может выступать в качестве вето-группы, предотвращая деяния, противоречащие ее интересам.
Зрители прибывают на 1-ый денек Царского фестиваля скачек в Аскоте, Южная Великобритания, Англия, 17 июня 2014 года
Чего же нам в значимой степени не хватает для заслуги прорыва, так это «сверхэлиты», обладающей волей и силой, чтоб блюсти те общие интересы, которые не признаются ни одной из огромного количества остальных ассоциаций
Это обязана быть в высшем смысле муниципальная элита (Staats-Elite), способная подчинить принципу общего блага даже самые массивные партикуляристские силы промышленного общества.
Непременно, что таковой гос элиты в ФРГ нет, и не надо владеть особенной проницательностью, чтоб предугадать, что даже обычное требование схожей суверенной власти над плюрализмом остальных элит будет рассматриваться как рецидив авторитарного этатизма, если не осуждаться как проявление фашистского типа мышления.
Тем не наименее препядствия, которые не полностью (и не исчерпывающе) описываются таковыми главными словами, как экологическая трагедия, энергетический кризис и демографическая политика, обосновывают, что навряд ли существует другой выход, не считая предложенного тут.
В этом контексте следует вспомянуть выражение величавого испанского либерала Сальвадора де Мадариаги: «Вопреки наружной видимости, либеральные демократии, может быть, даже больше зависят от лидерства, чем остальные, наиболее авторитарные формы правления; ибо <...> их естественной тенденции к ослаблению пружины политической власти обязана противодействовать наиболее высочайшая степень авторитета со стороны их фаворитов»
Силуэт скульптуры Джорджа Вашингтона на фоне купола Капитолия США (Соединённые Штаты Америки - государство в Северной Америке) на Капитолийском холмике в Вашингтоне, США (Соединённые Штаты Америки - государство в Северной Америке), 1 августа 2011 года
Демократическое формирование элиты при антиэлитистской системе воспитания и образования
Ни многофункциональные элиты профессионалов и профессионалов (независимо от того, как они квалифицированы в собственных областях), ни недовольные протестующие «рефлексивные элиты» соц теологов и медиков эмансипаторных наук не могут обеспечить таковой авторитет, полностью совместимый с демократическим верховенством закона.
На это способны только группы фаворитов, которые, будучи доверенными лицами общества, могут занять в высшем смысле аристократическую позицию
В пользу таковой позиции непредвзято свидетельствовал Джон Ф. Кеннеди: «Не спрашивайте, что ваша страна в состоянии сделать вам, спрашивайте, что вы сможете создать для собственной страны». Но даже если принять правдоподобный тезис о том, что демократия и политическая элита не исключают друг дружку, препядствия, связанные с задачей формирования демократической элиты, очень многообразны и сложны.
Я только упомяну некие из их:
1. Способности, которые обычно требуются для победы на выборах в демократических странах, не достаточно похожи на таланты, нужные для действенного управления государством опосля данной нам победы.
Популизм и демагогическая риторика имеют не достаточно общего с лидерскими свойствами в чрезвычайной ситуации
Государственный флаг Германии и купол строения бундестага в Берлине, Германия, 18 марта 2025 года
2. В современных демократиях группа людей, владеющих незначимой властью, может коллективно стать наиболее могущественной, чем группа влиятельных лиц. Это может быть поэтому, что есть разница меж властью отдельного человека и властью его группы.
Элита, состоящая из влиятельных людей, не непременно наиболее могущественна, чем элита, состоящая из наименее влиятельных людей, если крайние наиболее многочисленны и способны обездвиживать стратегически принципиальные центры системы
В определенных обстоятельствах 1000 авиадиспетчеров либо 50 профсоюзных чиновников оказываются наиболее влиятельными, чем правительство, которое может опираться на обширное парламентское большая часть.
3. Это тесновато соединено с явлением, которое можно обрисовать — практически диалектически — как безначалие власти.
Подобно тому, как на международном уровне лишь малые и средние страны могут вести войны друг против друга, а сверхдержавы, невзирая на их идейные и остальные разногласия, обречены на агрессивное сосуществование, если не на антагонистическое сотрудничество, — так и в ежедневных внутренних конфликтах политические элиты, какими бы могущественными они ни были, нередко наслаждаются лишенной блеска негероической ролью бессильных.
Какая полезность от ракет большенный дальности и атомных бомб, если протестное движение удачно призывает налогоплательщиков к стачке, если почтовые служащие, машинисты поездов и собиратели мусора отрешаются работать, а пацифисты заблокируют казармы?
Мужик идет на фоне флага Евро союза по коридору бундестага в Берлине, Германия, 16 февраля 2022 года
4. Преобладающая система воспитания и образования является подчеркнуто антиэлитистской. В стремлении к сглаживанию, затрагивающему все сферы жизни, ценность личных достижений больше игнорируется в пользу требований интеграции, социальности и однородности.
Жалобы на нестерпимую нагрузку нередко принуждают людей забывать о том, что работу можно принимать как доставляющую наслаждение самореализацию, как служение обществу.
Сразу с полностью оправданным рвением оказать помощь слабеньким и наименее способным игнорируется нужная поддержка высокоодаренных и тех, кто показывает результаты выше среднего. Таковым образом, блокируется процесс отбора, нужный для формирования элиты.
Игнорируются также результаты био, психических и поведенческих исследовательских работ, свидетельствующих о том, что различия меж людьми обуславливаются не только лишь средой и воспитанием, да и внутренними задатками.
Люди не схожи. Необходимо исходить из того, что это неравенство — даже в отношении ментально-психических и культурно важных черт — почти во всем детерминировано на генном уровне
Ни одна воспитательно-образовательная система, вроде бы она ни старалась, до сего времени не смогла убрать либо хотя бы значительно уменьшить эти различия.
Выражение схожих мыслях рассматривается как признак «элитистского высокомерия» и возврата к «фашиствующему биологизму». Утверждается, что все различия в уме, нраве, психологическом здоровье и т. д. вызваны различием наружных соц причин, а поэтому могут быть устранены при помощи педагогики, направленной на равенство либо изменение социально-политической системы.
Но хоть какой, кто делит это убеждение, заходит в противоречие с научной точкой зрения и ведет себя не по другому, чем теологи, выступавшие против коперниканского переворота
Противоборство этологических исследовательских работ и теории среды разрешилось в пользу первых, хоть слухи о данной нам победе еще не распространились везде.
Предприниматель перебегает мост Сольферино через реку Сену опосля закрытия компаний в Париже, Франция, 20 мая 2015 года
5. То, что мы называем политической элитой, предполагал английский муниципальный деятель Эдмунд Бёрк, когда около двухсотен годов назад гласил о необходимости «естественной знати», которую он не отождествлял с потомственным дворянством.
Бёрк осознавал ее быстрее как меньшинство, которому присущи определенные свойства, делающие его наиболее способным управлять цивилизацией, чем остальные.
В число нужных для таковой естественной знати критерий Бёрк включал «досуг для чтения, раздумий и обмена воззрениями»
Хоть какой, кто хоть мало понимает о виде жизни наших сегодняшних руководящих групп, не мог не увидеть, как им недостает данной нам привилегии творческого досуга, которую Берк считал неподменной.
Прямо до начала Новейшего времени организация труда и активная забота о вещественном благоденствии не входили в сферу ответственности политической элиты. Те, кто поддерживал производственный процесс, находились не на верхушке социальной пирамиды, а еще ниже.
Восхождение по социальной лестнице означало растущее отдаление от мира экономики
Пикники на местности Глайндборнского оперного театра перед постановкой «Травиаты» в Льюисе, Великобритания, Англия, 4 августа 2017 года
Привилегированные группы были не только лишь освобождены от хлопот о вещественных нуждах общества, но им совершенно не разрешалось о их волноваться по суждениям престижа либо в силу определенных соц табу.
Вроде бы ни было разумеется, что меньшинство, исключенное из процесса вещественного производства, не постоянно уместно употребляло доступный ему досуг, недозволено опровергать, что все, что мы считаем высшими достижениями культуры древнего либо окцидентального мира (abendländische Kultur), появилось на данной нам базе.
Это относится как к традиционной греческой философии, так и к Флоренции Медичи, Версалю Людовика XIV, даже к Германии времен Гёте, эре классицизма и романтизма.
